Кaждый год в конце мая в Норильске происходит одно из вaжных событий для настоящих мужчин - открытие весенней охоты на гусей. 

Раньше я летал на гусиную охоту севернее Норильска километров за двести, на речку Агапа. Гусь там летит уже на небольшой высоте и в таком количестве, что дух захватывает. Но тогда я работал в Аэрофлоте, потом перешёл в комбинат и летать перестал. Но эта охота осталась моей любимой. На всё, что бегает и летает, в том числе и на гуся, мы охотились на Юге - это район южного направления от норильского аэропорта до реки Енисей, где ходили, ездили и куда летали много раз. Охота на гуся на Юге была не такая добычливая, как на Севере, но сам процесс!!! 

На берегу моей любимой речки Дудинки, возле летнего брода, стоял наш балок каркасного типа - изба, обтянутая изнутри и снаружи рубероидом в несколько слоев и распоротым шахтным вентиляционным рукавом. Печка в балке была новая, хорошая, и при наличии дров - не страшен любой мороз. 

А сейчас была весна! На Дудинке уже приподнялся и потрескался лёд, в разломах ловился хариус, ещё вялый, но на уху набиралось. Олень весной в этом краю всегда был, так что еды хватало. 

Команда собралась большая - были гости, поэтому поехали на вездеходе ГАЗ-47. Этот личный вездеход Сашки Попова, по кличке "Поп рыжий", собранный им из частей, найденных на свалке, был почти штатным транспортом нашей группы браконьеров-любителей, из которых присутствовали ещё Витька Рудаков, Цайтлер и я. Гостями были Агеев, Потарин и Пряхин. Ждали мы ещё одного гостя - Толю Азначеева, который должен был прилететь на вертолёте. Его жена работала у газовиков, и с транспортом у него не было проблем. Толя мог охотиться только два выходных дня, а в понедельник - на работу. Вся команда в пятницу к обеду прибыла на место, а его ждали к вечеру. К этому времени все осваивали отведённые им места. Я вышел по нашему следу на верхнюю лайду (долина, ровное место). На краю выкопал в снегу яму до земли - размером около метра. Оградил её снежными кирпичами, выставил гусиные профили и в этом скрадке начал ждать. 

Часа через два услышал гул вертолёта и сразу увидел "четвёрку", которая, сделав круг над избушкой, приземлилась метрах в двадцати от меня, не глуша двигатель. Из вертушки вылез Азначеев, надел лыжи и, накинув рюкзак, покатил вниз. Я, конечно, не удержался от соблазна и заорал: "Руки вверх!". Смеясь и переговариваясь, мы пришли к избе. 

Спали хорошо. Было тесно и тепло. Пили мало. На следующий день потеплело. Было решено обедать на свежем воздухе, т.к. все внутри избы за столом не помещались. Рядом с избой стояли столбики от летнего стола, и мы соорудили длинный стол, вокруг которого и расположились. Обед получился на славу: разнообразные банки, домашние закуски, колбаса, сало, лук, капуста. Поп рыжий был дежурным и приготовил горячее - знаменитое на весь Таймыр блюдо: мясо, картошка и всё, что входило в котел. 

Горячее уже было подано в мисках, уже были налиты и подняты стопки, когда вдруг раздался вопль... Оказалось, что Витьке Цайтлеру не хватило ложки, а в миске у него красовалась отличная оленья косточка с мясом! Что делать? Бежать в избу за ложкой - подменят косточку! Недолго думая, он плюнул в миску и, пока все остолбенело смотрели, моментом смотался за ложкой, быстро зачерпнул плевок и выкинул. Все умерли со смеху. Дружно выпили, и Витька быстро обглодал кость. Поев, все разошлись по скрадкам. 

Погода была тёплая, но пасмурная. Гусь не шёл. Просидев весь день в скрадках в резиновых сапогах, дaже при маленьком минусе, изрядно промёрзнешь. Поэтому вечером мужики устроили выпивку. Атмосфера была весёлая, дружелюбная, ссор и стрельбы по бутылкам не было, но выпили крепко. Утром взялись похмеляться. Поп рыжий - невысокий, полный, круглолицый - пьяный сидел в водолазном шерстяном костюме, скрестив ноги, на нарах. Напротив сидел Азначеев, рост 190 см, вес килограммов 90, морда тоже дай бог! Шёл разговор о том, что Анатолию надо идти пешком в Алыкель 23 км, а там - на электричку. Разговор прерывался фразами "Ты меня увaжаешь?". Поп не хотел подвозить его, ссылаясь на дефицит бензина. Всё- таки они договорились, и мы стали собирать Толю в дорогу. Все давали ценные советы. Вдруг появляется Пряхин (городской напарник Толи по преферансу) и протягивает ощипанную сырую куропатку. Держа её в кулаке за тоненькую шею и чуть ли не со слезами на глазах, говорит: "Толя, возьми, может трудно будет!". 

Поп увёз гостя. Сидел Поп за рычагами вездехода в шерстяном водолазном костюме и в носках! Потом оказалось, что он высадил Анатолия через пять километров, отказавшись ехать дальше. Толя дошёл, правда, по дороге съел суп у какого-то охотника. Поскольку Азначеев был на охоте первый раз, все его спрашивали: "Ну, как? Сколько убил?". Анатолий гордо отвечал: "Семнадцать!" . После короткой паузы добавлял: "Пятнадцать белой и два коньяка!". 

А. Падин Норильск-Омск, 1976-2002